Калидаса: Сцены из "Саконталы", индийской драмы (перевод Н. М. Карамзина)

Сцены из "Саконталы", индийской драмы. 

Пер. Н. М. Карамзина с немецкого перевода Г. Форстера,
выполненного с английского, сделанного В. Джонсом с языка санскритского.

Действующие: Душманта, царь. Гаутами, мать-отшельница. Канна, отец-отшельник. Сарнгарава - его ученик. Сарадвата - то же. Дурвазас, гневный мудрец. Саконтала, приёмная дочь Канны. Её подруги: Аназуя. Приямвада. Колесничий.

Действие первое

Колесничий ( смотрит на царя и антилопу). Государь, когда вы мчитесь за стремительной антилопой, то мнится мне: это Шива мчится, метая кругом свои смертоносные стрелы! Душманта. Далеко это животное завело нас с тобой, колесничий! Посмотри на него! Антилопа пленительно выгнула шею, бежит, озираясь в тревоге. Выбрасывает то передние свои ноги, но задние в прыжке, а за нею неотступно следую я в своей колеснице! И скоро стрела моя достигнет желанной цели. Напуганная моим приближением, забыла она свой корм и пустилась в такой быстрый бег, спасая себя, что поневоле кажется, будто сама земля отталкивает её и подбрасывает, как мяч, в небо! ( В удивлении). Но почему я не вижу ее, хотя неотступно за ней гоняюсь? Колесничий. Дорога была неровная, и я, подтянув поводья, замедлил бег колесницы. Вот почему антилопе удалось так далеко убежать от нас. А теперь, государь, мы на ровной дороге, и настичь ее будет нетрудно. Душманта. Отпусти поводья. Колесничий. Слушаю, государь. ( Изображает быстрое движение). Смотрите, государь, смотрите: я поводья опустил, и, радуясь погоне, наши кони помчались с такой быстротою, что, кажется, ещё немного, и они оторвутся от земли. Ведь они несутся со скоростью лани! Душманта (радостно). Воистину, кони скачут быстрее гнедых лошадей Солнца и зеленоцветных скакунов Индры, - и вот доказательства: все окрестные предметы, очертания, линии - всё слилось в нечто единое, что мне уже становится трудно это различить. И потому пропала граница меж близким и далёким. Но погляди, колесничий, сейчас моя стрела ее настигнет! ( Кладет стрелу на тетиву). Голос за сценой. Государь! Государь! Эту антилопу убивать нельзя! Колесничий (вслушиваясь и вглядываясь). Между тобой, государь, и твоей добычей встали отшельники, смиренные жители лесов. Душманта (). Придержи коней. Колесничий. Слушаю, государь. (Останавливает колесницу).

Отшельник (поднимая руку). Государь, эта лань принадлежит святой обители, и нельзя ее убивать, нельзя! Зачем ты собираешься поразить её стрелой? Ведь этим ты напрасно отнимаешь жизнь у животного. Сколь силен лук твой, и сколь слаба нежная кожа юной антилопы! К чему же вселять смертный ужас в столь слабое создание и нарушать сим тишину нашего уединённого приюта? Пусть стрела твоя не покинет колчана. Зачем творить здесь произвол, если твои стрелы нужнее там, где сражаются за правое дело. Душманта (пряча стрелу в колчан). Я сделал, как ты сказал. Отшельник ( радостно). Это достойно тебя, царь из рода Пуру! Светоч рода Пуру, царь и меткий лучник, поверь, предки благословляют твое деяние. Да обретешь ты сына, чтоб он правил над миром, что бы прославился он делами, достойными своего милостивого родителя! Ученики отшельника. Да обретешь ты сына, повелителя мира! Душманта (низко склоняясь). Я благодарю вас за благопожелание. Отшельник. Царь, мы вышли собирать хворост. А там, на берегу реки Малини, виднеется пустынь святого отца Канны. Если у тебя нет другого, более важного, дела, то посети пустынь. Тебя примут с почетом, достойным такого высокого гостя. А, кроме того, увидев покой и умиротворение, царящее здесь, ты и сам проникнешься, быть может, душевным миром, так необходимым правителю. Душманта. А святой отец пребывает сейчас в пустыни? Отшельник. Нет, он поручил своей дочери Саконтале принимать гостей, а сам совершает паломничество в Соматиртху, надеясь с помощью молитв сделать счастливой долю девушки. Душманта. Хорошо, я с нею повидаюсь, и пусть она, изведав мою преданность богам, расскажет об этом своему отцу, великому подвижнику. Отшельник. А мы пойдем своей дорогой. ( Уходит с учениками). Душманта. Быстрее, быстрее, колесничий. Очистим наши души созерцанием святой обители. Колесничий. Как прикажет государь. ( Изображает езду на колеснице). Душманта. Если бы даже нам ничего не сказали, можно было бы догадаться, что мы приближаемся к священной роще. Колесничий. Почему? Душманта. Да разве ты сам не замечаешь? Здесь птицы кормятся рисовыми зёрнами, оставленными чьими-то заботливыми руками, а прекрасные лани так привыкли к соседству с человеком, что не спешат убегать, заслышав наши голоса и шум от колесницы. И еще: здесь совершались богослужения; в воздухе ещё пахнет топленым маслом, и клубится дым над кронами тех деревьев, чьи кроны питает влага ручьёв, сбегающих сюда с окрестных вершин. Слышен шелест листьев, и беспрепятственно бродят оленьи стада, позабыв страх перед человеком. Колесничий. Все так и есть. Душманта (проехав немного вперед). Друг, нельзя осквернять эту почтенную обитель: останови колесницу, я сойду. Колесничий. Я крепко держу поводья, государь. Душманта (сходит и оглядывает себя). В святую обитель полагается вступать в скромной одежде и без оружия. Возьми украшения и лук. (). Пока я буду у отшельников, искупай лошадей. Колесничий. Как царю угодно. ( Уходит). Душманта (идет и смотрит вокруг). Вот врата обители. Я войду. (Войдя, чувствует подергивание в руке). Рука моя дрожит, примета хорошая, но к чему она здесь? Почему же я испытываю дрожь, если обитель сия наполнена миром и успокоением? Мнится мне, что я стою перед важным для себя решением, которое может существенно изменить мою жизнь. Голоса за сценой. Входите, входите, подруги! Душманта (прислушиваясь). Справа от купы деревьев как будто слышатся голоса. Пойду вперед. (Идет и смотрит кругом). Да это девушки-отшельницы, и у каждой - кувшин, и как раз такого размера, чтобы ей легко было его нести. Они идут утолять жажду молодых деревьев. (Пристально разглядывая). Какое чарующее зрелище! Только здесь, в святой обители, под прохладной сенью леса, девицы обладают таким целомудрием, такой неиспорченностью. А в городах, в дворцовых покоях подобной красоты нет и в помине: лесные цветы в сто раз краше садовых! Укроюсь в тени и подожду девушек. (Стоит и смотрит).

Саконтала. Сюда, сюда, подруги! Аназуя. Мне кажется, милая Саконтала, что твоему отцу, святому Канне, деревья дороже, чем ты, - иначе он не приказал бы тебе, которая нежнее лианы, наполнять водой все канавки около деревьев. Саконтала. Не только из повиновения воле нашего родителя я это делаю. Я люблю деревья, они для меня - родные сестры. ( Поливает деревья). Душманта. Так это и есть дочь святого подвижника! Поистине, почтенный Канна поступает плохо, возлагая на нее такую тяжкую работу в обители. Кто принуждает саму молодость к отшельничеству, тот, мне кажется, собирается рубить листами лотоса крепчайший древесный побег! Укроюсь под сенью дерева и полюбуюсь на нее, невинную. ( Прячется). Саконтала. Милая Аназуя, наша Приямвада так затянула на мне грубую одежду, что она жмет. Прошу, расшнуруй ее. Аназуйа. Как хочешь. (). Приямвада (смеясь). Почему ты упрекаешь меня, - вини свою цветущую молодость, которая так развила твои груди! Душманта ( про себя). Правда, правда, Приямвада! Но прелести её видны и тогда, когда из коры сплетённая одежда лежит на плечах её и скрывает часть белой груди, подобно как желтые листья блестящий цветок покрывают. Водяная лилия прекрасна и тогда, когда тёмный мох лежит на листочках её, и месяц в росоточивых лучах своих сияет ещё светлее от того, что на нём есть чёрные пятна. Прелести черноглазой Саконталы сияют на коре и украшают её: вместо того, что бы прохладить жар мой, она умножает его. Многие грубые стебли подпирают водяную лилию; но много и прекрасных цветов, на них висящих. Саконтала (смотря вперед). Ветерок колеблет пальцы-побеги деревца кесары ( прекрасного цветущего дерева), и они как бы манят меня. Подойду и посмотрю. (Приближается к дереву). Приямвада. Не двигайся, Саконтала, постой одно мгновение там, где ты стоишь. Саконтала. Почему? Приямвада. Когда ты приблизилась к дереву, мне почудилось, будто лиана обвила ствол кесары. Саконтала. Как ты умеешь льстить, Приямвада. Не поэтому ли и назвали тебя "Приятноречивой"? Душманта ( про себя). Приямвада говорит правду. Не пылают ли уста её подобно нежным цветочным лепесточкам? Руки её подобны гибким стеблям; она красуется во всём блеске своей юности. Аназуя. Смотри, Саконтала, как оная свежая маллика, которою назвала ты " Веселием рощи", избрала себе в женихи амарантовое дерево. Саконтала. Я забыла бы себя, если бы забыла ее. ( Подходит и рассматривает с радостью). В какую чудесную пору соединилась эта чета: ярко расцветшая лиана, " Лесная Лучезарность", и ствол манго, чьи побеги сулят наслаждение. (Стоит и любуется). Приямвада. Аназуя, ты знаешь, почему Саконтала так пристально смотрит на Лесную Лучезарность? Аназуя. Нет, я даже не догадываюсь, скажи мне. Приямвада. Она думает: " Нашла себе супруга Прекрасная маллика, Наяду и я супруга, Найду себе по сердцу". Вот, что она теперь думает. Саконтала. Свое желание ты присвоила мне. (Зачерпывает кувшином воду). Аназуя. Есть ещё одно растение, которое вместе с тобою выросло под смотрением отца нашего Канны. Саконтала. Я, верно, себя забуду. Чудно! ( Подходя к растению). О Приямвада! Я могу сказать тебе радостно известие. Приямвада. Какое, любезная подруга? Саконтала. Сей мадгавинный куст ( растение с длинным стеблем, приносящее красные цветы) совсем не в своё время покрыт прекрасными цветами от корня до верху. Все подруги ( несясь к куступоспешно). По сему знаку, Саконтала , я предвещаю тебе достойного супруга, который скоро будет обладателем руки твоей.

Саконтала ( с сердцем). У тебя странные мысли! Приямвада. Нет, милая подруга, я не шучу; мне сказал нечто отец наш Канна. Ты терпеливо возрастила сии растения; а по сему я предсказываю скорое твоё замужество. Аназуя. Для того-то Саконтала и поливала их с такою охотою. Саконтала. Сие растение есть сестра моя: как же мне не поливать его? ( Поливает). Душманта ( про себя). О, если бы я узнал, что у дочери святого отшельника мать принадлежит к другой касте! Я надеюсь на это... Или мучит меня неосновательный страх? Пламенное сердце мое чувствует к ней сильную склонность. Уже ли ей не возможно быть невестою воина?.. Сомнения могут несколько времени беспокоить доброго, но скоро исчезают оные, когда склонность его постоянна. Я люблю её - она верно не дочь Браминская, на которой по законам мне нельзя жениться. Однако мне нужно разузнать всю правду о ней. Саконтала (волнуясь). Ой! Ой! Вокруг моего лица вьётся пчела! Брызги воды, когда мы поливали дерево, потревожили её, и она покинула своё убежище. Сейчас она ужалит меня! (Изображает испуг). Душманта ( страстно). Как часто видел я наших придворных девиц, умышленно вертящихся пред летающим насекомым, единственно для того, чтобы показать свои прелести! Сия сельская красота открывает чело своё и во все стороны обращает свои глаза из одного страха, без всякого искусства и украшения. Счастливая пчела! Ты прикасаешься к реснице сего приятно блистающего глаза и, приближаясь к сему уху, жужжишь так тихо, как будто бы шепчешь тайну любви! Когда она прелестною рукою хочет отогнать тебя, ты ешь мёд на сих устах, в которых заключаются все сокровища наслаждения! ( С некоторой ревностью). И в самую ту минуту, как ты вкушаешь высочайшее блаженство, я стою и размышляю, от какого рода она происходит! Саконтала. Наглец не прекращает своих домогательств. Уйду отсюда! Как, и он за мной? Подруги, спасите меня от этого скверного, бесстыжего насекомого! Обе подруги. Кто мы такие, чтобы спасать тебя? Позови на помощь царя Душманту: долг венценосцев - охранять священные рощи. Душманта. Хороший повод объявиться. Однако они... (не договаривает, про себя)... признают во мне царя. Ладно, скажу им так... Саконтала. Он и здесь меня преследует! Душманта (). Кто преследует девушку? Где потомки Пуру обладают миром и чрез верное исполнение мудрых законов усмиряют самых дерзостных, там осмеливаются ещё оскорблять любезных дочерей благочестивых пустынников?

Аназуя. Ничего особенно ужасного не произошло, благородный господин. Просто нашу подругу испугала назойливая пчела. Душманта. Я надеюсь, благородные госпожи, что ваше благочестие возрастает в святом уединении.

Аназуя. Да, возрастает, поскольку к нам прибыл такой высокий гость. Саконтала, сходи, принеси из хижины плодов. А этой водой можно омыть гостю ноги. Душманта. Благородные госпожи, вы уже исполнили долг гостеприимства своими учтивыми речами. Приямвада. Отдохните, благородный господин, на скамье в прохладной тени семилистника. Душманта. Вы тоже, думаю, устали от трудов. Аназуя. Милая Саконтала, мы обязаны угождать гостям, так расположимся вокруг нашего гостя.

Саконтала ( про себя). Почему, когда я его увидела, во мне вспыхнуло чувство, чуждое духу нашей святой обители? Душманта (смотря на девушек). Как приятно видеть вашу дружбу, это обворожительное равенство молодости и красоты. Приямвада (в сторону, к Аназуе). Кто он? Внешность его привлекательна и значительна. Даже в словах учтивости чувствуется его величие и благородство. Аназуя. Меня тоже разбирает любопытство. Я спрошу его. (Громко). Господин, вы так учтивы, что я осмеливаюсь у вас спросить: какой царский род вами украшен? И народ какой страны печалится из-за разлуки с вами? И по какой причине вы, столь изящно воспитанный, столь молодой, предприняли утомительное путешествие к нашей святой обители? Саконтала. Сердце, не трепещи: это твои сокровенные мысли произносит вслух Аназуя! Душманта ( про себя). Сказать, кто я? Или сохранить свою тайну? Ладно, отвечу так. (Громко). Государь из рода Пуру назначил меня надзирать за исполнением Закона и Долга. Я прибыл в эту лесную обитель, чтобы убедиться в том, что святым отшельникам при исполнении Закона и Долга не чинятся никакие препятствия. Аназуя. Теперь, значит, в обители есть, кому позаботиться о девушках!

глядя на царя и Саконталу). Милая Саконтала, если бы сейчас был здесь твой отец! Саконтала. Что же было бы? Обе подруги. Чтобы доставить радость благородному гостю, он пожертвовал бы для него самым дорогим своим сокровищем. Саконтала. Пойдите вы! Что вы там болтаете! Слушать вас не хочу! Душманта. Я тоже хотел бы спросить вас, благородные госпожи, кое о чем, что касается вашей подруги. Обе подруги. Спрашивайте, господин, ваш вопрос - милость для нас. Душманта. Известно, что святой Канва всеми помыслами предай Закону и Долгу, он пребывает в постоянном целомудрии, как же вы говорите, что ваша подруга - его дочь? Аназуя. Послушайте, благородный господин. Есть человек, чье родовое имя - Каушики. Он - царственный мудрец, и могущество его огромно. Душманта. Я слыхал о нем. Аназуя. Знайте же, что наша милая подруга произошла от него, но когда она была покинута, святой отец Канна и впрямь стал для нее отцом, он ее вырастил и воспитал. Душманта. Слово "покинута" возбудило мое любопытство. Я хотел бы услышать обо всем с самого начала. Аназуя. Извольте, мой господин. Говорят, что много лет назад, когда царственный мудрец исполнял суровый обет подвижничества на берегу реки Гаутами, боги, увидев мощь его благочестия и возревновав, послали к нему небесную деву Мёнаку, чтобы эта апсара ( небесная дева, нимфа) соблазнила его и помешала его благочестивому подвигу. Душманта. Да, боги ревнуют, когда видят, как человек достигает совершенства с помощью молитв и подвижнической жизни. Аназуя. В канун наступления весны суровый отшельник, увидев ее пьянящую красоту... (Не договорив, стыдливо замолкает). Душманта. Легко понять, что произошло потом. Значит, ваша подруга - дочь апсары? Аназуя. Да. Душманта. Иначе и быть не могло! Желание сердца моего исполнилось. Могла ли несравненная красота её быть жребием смертного рождения? Оный лучезарный свет не из подземной пещеры сияет.

Душманта ( про себя). Мне кажется, что мои надежды могут осуществиться: она не из касты жрецов. Но о каком соединении с любимым говорили в шутку ее подруги? В сердце моем тревога... Приямвада (). Кажется, высокому гостю хочется спросить еще кое о чём?

Душманта. Вы угадали, благородная госпожа. Мне очень хочется узнать побольше о жизни в святой обители, и у меня есть ещё один вопрос. Приямвада. Спрашивайте, не колеблясь. Мы, отшельники и отшельницы, - именно те люди, которые должны отвечать на все вопросы. Душманта. Я хочу знать, не обязан ли Канна, по сгПрогммЪ правилам пустынников отвадить дочь свою от замужества и удерживать естественные побуждения юной любви? Уже ли должна Саконтала - о жестокая судьба! - провести жизнь свою между любимых антилоп своих, которых черные блестящие глаза помрачаются сиянием очей её? Приямвада. Она, как и все мы, подчинена суровому обету, но отец решил ее выдать замуж за человека достойного. Душманта ( про себяс притворным гневом). Я ухожу, Аназуя! Аназуя. Но почему? Саконтала. Пойду, скажу благочестивой матери Гаутами, что Приямвада мелет вздор. Аназуя. Подруга, пока мы не исполнили долг гостеприимства, нельзя тебе покидать почтенного гостя и уходить когда вздумается.

Душманта (). Как удивительно, что мысль влюбленного всегда есть действие, движение: дух его в волнении. Страсть побуждает меня идти за прекрасною, но должность запрещает! Приямвада (). Тебе нельзя уходить, подруга. Саконтала. Почему - нельзя? Приямвада. Ты должна полить ещё два дерева: ты мне это задолжала. Заплатишь долг - можешь идти. ( Силой заставляет её вернуться дыхания, и распущенные волосы её, с которых теперь спала лента, занимают одну из прекрасных рук. Позвольте мне сим кольцом выкупить слово ее. (Снимает с пальца перстень и дает его двум подругам).

Не принимайте меня за другого: я получил этот перстень в подарок от престарелого царя, отца нынешнего государя. Это - знак, что я здесь представляю повелителя страны. Приямвада. Ну, хорошо, Саконтала, тебя освободил этот добрый ласковый господин - или, вернее, сам царь. Куда ты теперь пойдёшь? Саконтала ( к самой себесмотря на Сакунталу. К самому себе). Она чувствует ко мне то же, что я чувствую к ней? По крайней мере, на это можно надеяться. Она не говорит со мною, слушает прилежно, что я говорю! Не может владеть собою, и глаза её беспрестанно на меня устремляются. Голос ( за сценой). Отшельники! Пустынники! В вашей защите нуждаются живые существа в священной роще! Говорят, что неподалеку охотится царь Душманта на своей колеснице! Пыль, подымаемая копытами его коней (когда они ступают на красные камешки, цветом подобные багряной заре), падает как пагубная ржа на освящённые ветви, на коих висят ваши мантии, из коры сплетённые и мокрые от речной воды, в которой вы их мыли. Душманта ( ). Люди мои, верно, ищут меня, и беспокоят теперь тихую обитель. Голос. Берегитесь, пустынники, оного слона, который на бегу своём всё попирает. Теперь обхватывает он хоботом своим высокое дерево, на пути стоящее; теперь запутывается он в гибких стеблях вратати. Нарушаются священные обряды наши! Стада, доселе покойные, разбегаются! Дикий слон, устрашённый необыкновенным явлением колесницы, опустошает лес.

Душманта ( про себя Душманта (с волнением). Ступайте, благородные госпожи. А я позабочусь о том, чтобы никто не тревожил святую обитель.

Обе подруги. Поскольку для нас оказалось невозможным исполнить долг гостеприимства, мы со стыдом просим вас, почтенный гость, еще раз пожаловать к нам. Душманта. Благородные госпожи, уже одно то, что я увидел вас, для меня честь и радость. Саконтала. Аназуя, я уколола ногу об острый лист травы, а моя берестяная одежда зацепилась за ветвь дерева. Подожди, пока я высвобожу ее. ( ). Душманта. Не очень-то мне хочется ехать в столицу. Я вернусь к своим спутникам, и мы устроим привал неподалеку от священной рощи. Я не в силах перестать думать о Саконтале. Что же со мной происходит? Хотя тело моё движется вперёд, но беспокойное, моё сердце летит к ней обратно, подобно лёгким листочкам камыша, которые, будучи несомы на трости против ветра, всегда назад обращаются. ( Уходит).

1792

• Главная страница → Драматургия