Поиск по творчеству и критике
Cлово "BAD"
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Входимость: 1. Размер: 63кб.
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: будущее: первый станет профессором химии в Копенгагенском университете, второй — советником веймарского двора, третий — русским писателем и историком. Однако сейчас они настроены мечтательно и энтузиастически. Одному из них — барону Вильгельму фон Вольцогену — Карамзин посвятил последние строки своих парижских «Писем», живо рисующие атмосферу, царившую в небольшом дружеском кружке: «Прости, любезный Париж! прости, любезный В<ольцоген>! Мы родились с тобою не в одной земле, но с одинаким сердцем; увиделись, и три месяца [243] не расставались. Сколько приятных вечеров провел я в твоей Сен-Жерменской Отели, читая привлекательныя мечты единоземца и соученика твоего Шиллера, или занимаясь собственными нашими мечтами, или философствуя о свете, или судя новую Комедию, нами вместе виденную! Не забуду наших приятных обедов за городом, наших ночных прогулок, наших рыцарских приключений, и всегда буду хранить нежное, дружеское письмо твое, которое тихонько написал ты в моей комнате за час до нашей разлуки. Я любил всех моих земляков в Париже; но единственно с тобою и с Б<еккером> мне грустно было расставаться»...
Входимость: 1. Размер: 63кб.
Часть текста: Карамзина, отражая круг его интересов, литературных предпочтений и вкусов и придавая им дополнительное освещение. В-третьих, он занял свое - пусть и скромное - место в процессе формирования жанрового пространства русской классической литературы и становления нового литературного языка - процессе, непосредственно связанном с именем Карамзина. Этих особенностей карамзинского перевода мы и намерены коснуться в нашей статье. Значение "Сцен из Саконталы" яснее вырисовывается на историческом и культурном фоне их появления. Вплоть до XVII в., а в известной мере и несколько позже, в русской культуре, как, впрочем, в средневековой Европе в целом, господствовало представление об Индии как стране "чудес" и "праведных мудрецов". Именно это представление получило воплощение в "Хронике" Георгия Амартола, несторианской "Повести временных лет", рассказе Палладия "О рахманах", "Романе об Александре", "Деяниях апостола Фомы", "Сказании об Индейском царстве", "Христианской топографии" Косьмы Индикоплова и некоторых других - главным образом переводных - сочинениях Х1-Х1У вв. (РИ, с. 29-34; Шохин, 1988, с. 175--195; и др.). Поддерживали его и два памятника, которые, хотя и опосредованно, восходили в конечном счете к древнеиндийским источникам: "Повесть о Варлааме и Иоасафе", опирающаяся на сюжет легенды о Будде, и "Стефанит и Ихнилат", принадлежащий к кругу историй "Панчатантры". Пока оставалась полностью незнакомой реальная Индия, о корректировке такого представления говорить не приходилось. И хотя уже в XV в. состоялось трехлетнее путешествие по Индии Афанасия Никитина, его "Хождение за...
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Часть текста: врача-немца; много читал (в круг его чтения входила «Римская история» Ш. Роллена в переводе В. К. Тредиаковского , произведения Ф. А. Эмина и переводные романы XVIII в., преимущественно фр.). Воспитывался в Симбирске в дворянском пансионе Фовеля; с 1779 или 1780 – в Москве в пансионе проф. Моск. ун-та И. М. Шадена, где совершенно овладел нем. языком, изучил фр. и др. языки; одновременно посещал лекции в Моск. ун-те. С 1781 начал службу в Преображенском полку в Петербурге, куда был переведен из армейских полков (в службу записан в 1774). 28 апр. 1781 получил чин подпрапорщика. Подружился с А. И. Дмитриевым и особенно с И. И. Дмитриевым; вместе они обсуждали прочитанные книги и собственные литературные опыты. Первым трудом К. И. И. Дмитриев называет перевод с нем. – «Разговор австрийской Марии-Терезии с нашей императрицею Елисаветою в Елисейских полях» (не сохр.). Годовой отпуск (с 11 сент. 1781) провел в Знаменском. В связи со смертью отца 6 февр. 1783 вновь взял отпуск на 11 месяцев и уехал из Петербурга в Симбирск. В 1783 К. впервые выступил в печати с прозаическим переводом с нем. идиллии С. Геснера «Деревянная нога». С 1 янв. 1784 К. вышел в отставку с чином поручика. Живя в Симбирске, вел светский образ жизни, увлекался картами. Вступив в масонскую ложу ...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: Карамзина. Произведения Н. М. Карамзина и основная литература о нем Произведения H. M. Карамзина и основная литература о нем Карамзин Н. М. Сочинения: В 9 т. М., 1820. Карамзин Н. М. Полное собрание стихотворений. М.; Л., 1966. Карамзин H. M. Сочинения: В 2 т. Л., 1984. Карамзин Н. М. Письма русского путешественника. Л., 1984. (Лит. памятники). Карамзин Н. М. История государства Российского. 2-е изд. Спб., 1818–1829. Т. 1—12. Карамзин Н. М. Записка о древней и новой России. Спб., 1914. Карамзин Н. М. Неизданные сочинения и переписка: Спб., 1862. Ч. 1. Карамзин Н. М. Письма к И. И. Дмитриеву. Спб., 1866. Погодин М. П. Николай Михайлович Карамзин по его сочинениям, письмам и отзывам современников: Материалы для биографии с примеч. и объяснениями. М., 1866. Т. 1–2. Сиповский В. В. H. M. Карамзин, автор «Писем русского путешественника». Пб., 1899. Эйхенбаум Б. М. Карамзин // Эйхенбаум Б. М. Сквозь литературу. Л., 1924. Гуковский Г. А. Карамзин // История русской литературы. М., Л., 1941. Т. 5. Предтеченский А. В. Очерки общественно-политической истории России первой четверти XIX века. М.; Л., 1957. Макогоненко Г. П. Литературная позиция Карамзина в XIX в. // Рус. лит. 1962. № 1. Державин и Карамзин в литературном движении XVIII — начала XIX века. Л., 1969. (XVIII век; Сб. 8). Ланда С. С. Дух...
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: Карамзина. В Германии у Канта В ГЕРМАНИИ У КАНТА В том, что свое интеллектуальное путешествие Карамзин начал именно с Канта, был глубокий смысл. Конечно, здесь играли роль и географические обстоятельства. Но и для художественной композиции книги, и для идеологической «композиции» реального путешествия такое начало было знаменательно. В конце концов, можно было отправиться, как советовал Зиновьев, в Вену. Да и вообще, какой бы он ни избрал путь, Кенигсберг, скорее всего, лежал у него в стороне, а не на дороге. Но для того, чтобы рассуждать о том, что было «по пути», надо представить себе этот «путь», т. е. восстановить маршрут, сложившийся в голове путешественника в начале его «вояжа». Как мы увидим, обстоятельства, которых Карамзин не мог предполагать в Москве, внесли в его планы существенные коррективы. Об этом речь, пойдет в дальнейшем. Но ведь и маршрут — дело производное. Определяется он задачей, которую ставит перед собой путешественник. Какую же цель имел Карамзин, какую задачу он перед собой ставил? И вот у читателя, задумывающегося над этим, возникает впечатление, что цели-то определенной и не было, что вместо осознанной задачи было любопытство, т. е. чувство поверхностное и довольно праздное. Попробуем разобраться… Отступление о праздном любопытстве...