Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "И"

1. Великий муж Руской Грамматики (старая орфография)

Входимость: 2. Размер: 15кб.

Часть текста: задуматься надъ словомъ, умею быть осторожнымъ – то конечно ему обязанъ сею выгодою. Всякой месяцъ хожу къ нему раза два, и всякой разъ возвращаюсь домой съ новымъ почтенiемъ къ Грамматике. На воротахъ его, всегда запертыхъ, написано множество вопросительныхъ знаковъ??? Сiи гiероглифы извещаютъ гостей, желающихъ войти на дворъ, что хозяину надобно знать прежде: кто они? зачемъ пришли? и проч. – Въ доме видите везде живописныя аллегорiи и эмблемы Грамматики. На примеръ: женщина съ перомъ въ руке и въ Мантiи, усеянной буквами Е, І и Ф , есть Орфографiя ; другая, представленная въ родахъ, Этимологiя; Геркулесъ, разящiй палицею великана Альбiона, изображаетъ ударенiе ; маленькой человечекъ, съ ужаснымъ брюхомъ, предлогъ; камень, летящiй между двумя деревами, междометiе; Нарциссъ, смотрящiйся въ воду, наклоненiе; молодая женщина, которая дозволяетъ любовнику обнять себя, падежъ; старикъ, считающiй деньги, имена числительныя и проч. и проч. На дверяхъ его кабинета написано крупными буквами: Человекъ всего более отличается отъ другихъ животныхъ словомъ или языкомъ; следственно наука языка есть истинно-человеческая и важнейшая . Въ самомъ кабинете изображена Грамматика въ виде Египетской богини Изиды, закутанной въ пелены, и надпись говоритъ: никто изъ смертныхъ не умелъ снять ихъ; ибо хозяинъ. думаетъ, что мы еще не имеемъ...

2. Письма русского путешественника. Апрель 1790 г.

Входимость: 1. Размер: 78кб.

Часть текста: насыщается, а после будет время рассуждать, описывать, хвалить, критиковать. – Теперь замечу одно то, что кажется мне главною чертою в характере Парижа: отменную живость народных движений, удивительную скорость в словах и делах. Система Декартовых вихрей могла родиться только в голове француза, парижского жителя. Здесь все спешит куда-то; все, кажется, перегоняют друг друга, ловят, хватают мысли, угадывают, чего вы хотите, чтоб как можно скорее вас отправить. Какая страшная противоположность, например, с важными швейцарами, которые ходят всегда размеренными шагами, слушают вас с величайшим вниманием, приводящим в краску стыдливого, скромного человека; слушают и тогда, когда вы уже говорить перестали; соображают ваши слова и отвечают так медленно, так осторожно, боясь, что они вас не понимают! А парижский житель хочет всегда отгадывать: вы еще не кончили вопроса, он сказал ответ свой, поклонился и ушел! Париж, апреля… 1790 Принимаясь за перо с тем, чтобы представить вам Париж хотя не в совершенной картине, но по крайней мере в главных его чертах, должен ли я начать, как говорили древние, с яиц Леды и объявить с ученою важностию, что сей город назывался некогда Лютециею, что имя парижских жителей, Parisii, значит народ, покровительствуемый Изидою, – то есть что оно произошло от греческого слова пара и изис, хотя NB: галльские народы не имели никакого понятия о сей египетской богине и не думали искать ее покровительства? Перевести ли некоторые места из «Записок» Юлия Цесаря 169 (первого из древних авторов, упоминающих о Париже) и «Мизопогона», книги, сочиненной императором Иулианом; места, из которых вы узнаете, что Париж и во время Цесарево был уже столицею Галлии и что император Иулиан умер было в нем от угара? [177] Окружить ли мне себя творениями Иоанна...

3. Шаликов П. И.: О кончине Николая Михайловича Карамзина

Входимость: 1. Размер: 4кб.

Часть текста: верною рукою таинственные пелены с отечественного языка, дотоле покрывавшие оный подобно как древле богиню Изиду; явившего в слоге своем прелести, пленившие не только питомцев муз, но и людей светских, но и прекрасный пол; давшего во всех, или почти во всех родах образцы для прочих писателей наших; приобретших уважение по мере их приближения к сим образцам светозарным; поселившего вообще вкус к чтению русских книг; соделавшего славу литературы нашей в странах чуждых; и наконец соединявшего в себе и превосходнейшего прозаика, и очаровательнейшего поэта. Таков был гений Николая Михайловича Карамзина! Нет сомнения, что искусная кисть, рано или поздно, изобразит нам сего великого россиянина и на авторском поприще, и в домашней жизни чертами самыми блестящими, достойными необыкновенного характера в обоих отношениях; но, говоря о себе, я должен был горестною данью - сими слабыми чертами руки трепещущей вместе с сердцем - должен был памяти незабвенного писателя и наилучшего человека - и как гражданин, чувствующий всю важность потери невознаградимой, и как занимающийся словесностию и некогда имевший счастие внимать его изустным наставлениям... Тысячу раз прочитываю в унылых мыслях своих сии простые и трогательные слова из последнего письма {От 11 января 1826. Оно со многими другими его письмами сохранится в семействе моем, как неоцененное сокровище.}, полученного мною от истинного моего благодетеля, Николая Михайловича: "Начинаю снова заниматься своим делом, т. е. Историею, чтобы скорее все кончить и думать единственно о воспитании детей или о путешествии на тот свет" 1 . Увы! Слишком скоро плачевным событием оправдалось предчувствие души, посвятившей себя славе отечества и благоденствию семейства! Но отечество почтило наидостойнейшим образом великие заслуги сына своего и семейство, столь внезапно сраженное жестоким ударом судьбы неумолимой, почерпает...