Поиск по творчеству и критике
Cлово "GRAND"
Входимость: 4. Размер: 124кб.
Входимость: 3. Размер: 50кб.
Входимость: 3. Размер: 10кб.
Входимость: 2. Размер: 78кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 119кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 86кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 4. Размер: 124кб.
Часть текста: узнать остроумие и глубокомыслие здешних дам, то приходите». – Как не прийти? Я пожертвовал спектаклем и в восемь часов явился. Хозяйка сидела на вольтеровских креслах; вокруг ее пять или шесть кавалеров вели шумный разговор; на софе два аббата занимали своею любезностию трех дам; по углам комнаты было еще рассеяно несколько групп, так что общество состояло из 25 или 30 человек. В девять часов хозяйка вызвала аббата Д* на сцену. Все окружили софу. Чтец вынул из кармана розовую тетрадку, сказал что-то забавное и начал… Жаль, что я не могу от слова до слова пересказать вам мыслей автора! Однако ж можете судить о достоинствах и тоне сочинения по следующим отрывкам, которые остались у меня в памяти: «Любовь есть кризис, решительная минута жизни, с трепетом ожидаемая сердцем. Занавес поднимается… „Он! Она!“ – восклицает сердце и теряет личность бытия своего. Таинственный рок бросает жребий в урну: „Ты блажен! ты погиб!“». «Все можно описать в мире, все, кроме страстной героической любви; она есть символ неба, который на земле не изъясняется. Перед нею исчезает всякое величие. Цесарь малодушен, Регул слаб… в сравнении с истинным любовником, который выше действия стихий, вне сферы мирских желаний, где обыкновенные души, как пылинки в вихре, носятся и вертятся. Дерзко назвать его полубогом – мы не язычники, – но он не человек. Зороастр изображает бога в пламени; пламя добродетельной, героической любви достойнее всего окружать трон...
Входимость: 3. Размер: 50кб.
Часть текста: что Иерусалим значил Женеву. Проповедник говорил о любви к отечеству, доказывал, что республика их счастлива со всех сторон, что для соблюдения сего благополучия всем гражданам должно жить в согласии и что на сем общем согласии основывается личная безопасность каждого. В церкви было множество людей, а особливо женщин, хотя ритор обращался всегда к братьям, а не к сестрам. Все вокруг меня вздыхали, все плакали – я сам несказанно был тронут, видя слезы красавиц, матерей и супруг. Вот письмо к Боннету, писанное мною вчера поутру: «Monsieur, Jе prends la liberté de Vous écrire, parce que je crois qu'une petite lettre, quoique écrite en mauvais français, Vous importunera moins qu'une visite qui pourroit interrompre Vos occupations quelques moments de plus. J'ai relu encore une fois Votre „Contemplation“ avec toute l'attention possible. Oui, Monsieur, je puis dire sans ostentation, que je me sens capable de traduire cet excellent ouvrage sans le défigurer, ni même affoiblir beaucoup l'énergie de Votre style; mais pour conserver toute la fraicheur des beautés, qui se trouvent dans l'original, il faudroit être un second Bonnet, ou doué de son génie. D'ailleurs notre langue, quoique fort riche, n'est pas assez cultivée, et...
Входимость: 3. Размер: 10кб.
Часть текста: vous deviez être occupê de trop d'affaires, pour pouvoir vous en distraire, voilà pourquoi, mettant l'êgoïsme de côtê (qui pourtant auroit êtê pardonnable dans ce cas) j'ai conciliê mes dêsirs avec les circonstances. Ayant entendu, à prêsent - que Vous vous ennuyez assez dans votre Rêsidence, - j'ai pensê qu'un peu plus un peu moins d'ennui ne faisant pas grand diffêrence, je pouvois vous demander en faveur de l'attachement que nous vous portons tous, de nous donner le plaisir de recevoir quelques lignes de votre part, qui nous mettroient un peu au fait de votre santê et de la manière dont vous passez votre tems, car personne ici ne peut nous contenter à ce sujet. Je sais aussi par l'amitiê que vous nous accordez que vos voudrez savoir, Mon Prince, ce que nous faisons, je vous dirois donc que nous passons notre tems assez tristement, d'abord sans avoir de maladies graves, il у a toujours quelqu'un à soigner, ensuite nous nous trouvons sêparês de presque toutes les personnes auxquelles nous sommes attachêes et dont l'amitiê nous est le plus chère, vous saviez bien que pour moi surtout Vous êtes sûrement le Numêro premier de ces personnes, et que Votre absence ne peut se remplacer. Nous n'avons que les souvenirs, et aussi si vous saviez, comme il est souvent question au Калымажной двор du cher et aimable Prince...
Входимость: 2. Размер: 78кб.
Часть текста: быстрое, неизъяснимое, приятное движение… «Я в Париже!» – говорю сам себе и бегу из улицы в улицу, из Тюльери в поля Елисейские, вдруг останавливаюсь, на все смотрю с отменным любопытством: на домы, на кареты, на людей. Что было мне известно по описаниям, вижу теперь собственными глазами – веселюсь и радуюсь живою картиною величайшего, славнейшего города в свете, чудного, единственного по разнообразию своих явлений. – Пять дней прошли для меня как пять часов: в шуме, во многолюдстве, в спектаклях, в волшебном замке Пале-Рояль. Душа моя наполнена живыми впечатлениями, но я не могу самому себе дать в них отчета и не в состоянии сказать вам ничего связного о Париже. Пусть любопытство мое насыщается, а после будет время рассуждать, описывать, хвалить, критиковать. – Теперь замечу одно то, что кажется мне главною чертою в характере Парижа: отменную живость народных движений, удивительную скорость в словах и делах. Система Декартовых вихрей могла родиться только в голове француза, парижского жителя. Здесь все спешит куда-то; все, кажется, перегоняют друг друга, ловят, хватают мысли, угадывают, чего вы хотите, чтоб как можно скорее вас отправить. Какая страшная противоположность, например, с важными швейцарами, которые ходят всегда размеренными...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: у Княгини. Будьте все здоровы и веселы. Сделайте нам одолжение, поздравьте от нас и М<илостивую> Г<осударыню> Катерину Андреевну и Николая Аполлоновича. Мы берем искреннейшее участие в их радости 1 . Вместе с Вами, любезнейший Князь, благодарим Бога за выздоровление нашего почтенного Князя Петра Александровича 2 . Мы очень об нем беспокоились. Да наслаждается он еще долго маститою старостию к Вашему и нашему утешению! - Состояние К<нязя> Василья Петровича 3 нас тревожит. Он еще молод и сложения не слабого: надеемся на милость Божию. Ему, кажется, надобно быть щастливым с его редким добрым сердцем. Я полагаю, что он не без любви вздумал жениться: как думаете? Надеюсь, что Вы, любезнейший князь, будете со всех сторон довольны Двором, к которому мы неравнодушны за все его милости к нам, простосердечным людям. С утра до вечера занимаюсь корректурами. Надеюсь отделаться к Новому году; а там - как Бог даст... Вероятно, пробудем здесь или в Царском Селе до Августа, имея твердое намерение возвратиться в Москву к осени, чтобы там кончить жизнь в тишине, с Богом, с семейством и с друзьями. Желаем спокойствия не только себе, но и отечеству и доброму Государю; а всех нас любит Бог! Да будет Его воля! Болезнь кормилицы заставляет нас беспокоиться о малютке 4 . У нас в доме несколько больных; но мы еще по сие время здоровы. Простите, любезнейший. Всех ваших дружески обнимаю. Навеки ваш Н. Карамзин. <Приписка рукой Е. А. Карамзиной> : Je vous fêlicite mon cher et respectable Ami, avec les heureuses couches de vos che?res femme et fille, en grâce faites leur agrêer mes tendres amitiês et mes vœux pour leur prompt rêtablissement; je ne puis leur mieux dêsirer que de les engager à me prendre pour mode?le dans ce cas; dans quinze jours je me suis si bien trouvêe apre?s mes couches, que j'ai pu me promener et dans la suite s'êtoit de mieux en mieux. Combien j'ai êtê profondêment affligêe...
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: (У Корнеля он дает ему пощечину.) Диего, униженный и посрамленный в собственных своих глазах, заклинает сына своего отмстить графу. Родриго, помышляя, что он отец Хименин, колеблется; но скоро должность торжествует – он вызывает графа на поединок и убивает его. Вот завязка трагедии. Теперь следует одна из лучших сцен в пиесе. С одной стороны, является перед троном Химена и требует от короля суда на убийцу отца своего, хотя сей убийца есть ее любовник; а с другой, дон Диего, оправдывающий своего сына. Король обещает суд. Дон Санхо, молодой рыцарь, влюбленный в Химену, вызывается быть ее мстителем. (Тут сочинитель русского «Сида» удаляется от французского оригинала; но мы последуем плану сего последнего и потом означим отмены в плане первого.) Химена не принимает его предложения, надеясь на правосудие, обещанное королем. Родриго приходит к ней и требует смерти от руки ее. Любовь с должностию сражаются в сердце Химены. Она признается в первой, однако ж хочет требовать Родриговой головы и умереть с ним вместе. Между тем мавры нечаянно приближаются к городу. Все в смятении и в беспорядке. Печальный Родриго присоединяется к друзьям отца своего, которые собрались у него в доме; вместе с ними идет против мавров, нападает на них и, оказав удивительную храбрость, побеждает и с лаврами к королю возвращается. В самую ту минуту, когда король обнимает в нем спасителя своего и дает ему имя Сида, или победителя, приходит Химена требовать правосудия. Сид удаляется. Король, подозревая, что она все еще любит Род-рига, и желая в том увериться, сказывает ей, что судьба отмстила за нее и что Родриго убит в сражении. Она бледнеет. «Сид жив, – говорит король, – жив, любит тебя, и рука твоя должна быть ему наградою за славную победу». Но Химена, снова вооружась твердостию, обещает руку свою тому из рыцарей королевских, кто убьет Родрига. Дон Санхо выступает с мечом, и король соглашается на сей...
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: и «Филалет к Мелодору». Произведение это, выражая душевное смятение его автора, имело, однако, глубокий теоретический смысл. Карамзин почувствовал, что великая эпоха, эпоха, которая открыла человечеству столько истин и возбудила столько надежд, — эпоха Просвещения, закончена. И тут же, не дожидаясь исторической дистанции, он попытался оценить происходящее. Мелодор напоминает Филалету их общее увлечение идеями Просвещения, верой в прогресс и в добрую природу человека: «Помнишь, друг мой, как мы некогда рассуждали о нравственном мире, ловили в Истории все благородные черты души человеческой, питали в груди своей эфирное пламя любви, которого веяние возносило нас к небесам, и проливая сладкие слезы, восклицали: человек велик духом своим! Божество обитает в его сердце! <…> Кто более нашего славил преимущества осьмагонадесять века: свет философии, смягчение нравов, тонкость разума и чувства, размножение жизненных удовольствий, всеместное распространение духа общественности». «Конец нашего века почитали мы концем главнейших бедствий человечества, и думали, что в нем последует важное, общее соединение теории с практикой, умозрения с деятельностью; что люди, уверясь нравственным образом в изящности законов чистого разума, начнут исполнять их в точности, и под сению мира, в крове тишины и спокойствия, насладятся истинными благами жизни» [358] . Слова эти — краткое, но исключительно выразительное резюме настроения людей эпохи Просвещения. Карамзин не излагает чьи-либо теории, а выражает общее настроение. Поэтому...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: ВЕЛИЧЕСТВА АЛЕКСАНДРА I, САМОДЕРЖЦА ВСЕРОССИЙСКОГО Il en est des grands Souverains comme des Dieux. Comblés de leurs bienfaits, nous n'avons pas pour eux des récompenses, mais nous avons des hymnes. Thomas 1 Россия! торжествуй со славой! Се юный царь, краса людей, Приял венец и скиптр с державой, Чтоб быть примером для царей! Восстань, ликуй, народ великий! Блистай, веселие сердец! Любовью отдан сей венец. Гремите, радостные лики: «Монарх и подданный его В душе желают одного!» Сколь трудно править самовластно И небу лишь отчет давать! Но сколь велико и прекрасно Делами богу подражать! Его веленьям нет препоны; Но он, творя, благотворит. Он может всё, но свято чтит Его ж премудрости законы — И Феб в сиянии своем Течет всегда одним путем. Монарх России, полусвета! Ты сам себе в добре закон. Другой, в твои младые лета Воссев на велелепный трон, Хотел бы роскоши цветами Свой путь блестящий устилать И дни забавами считать, Но ты священными трудами Как будто платишь...
Входимость: 1. Размер: 119кб.
Часть текста: А другой в потомстве оперлась. Великие произведения искусства — предмет наслаждения для читателей разных поколений — не появляются неожиданно. Они органически вырастают в потоке движения, в котором главную массу составляют писатели и книги, быстро забываемые потомками. Но без понимания роли и значения этих не гениальных, забытых писателей теряется живое восприятие искусства. Оно превращается в собрание шедевров, гениальных в отдельности, но не связанных между собой логикой культурного движения. К числу литераторов, направлявших в свое время развитие культуры, но далеких от эстетических представлений современного читателя, принадлежит и Карамзин. Даже образованный человек наших дней знает Карамзина только как автора чувствительной и архаичной «Бедной Лизы», а его «Историю» помнит по нескольким пушкинским эпиграммам. Канонизированный гимназическими и школьными учебниками «мирный» образ Карамзина противоречит тому, что мы знаем об исторической судьбе его наследия. Он не объяснит нам, почему на протяжении многих лет, перейдя за грани жизни писателя, творчество его вызывало страстное поклонение и пылкое осуждение, любовь и ненависть. Молодой Пушкин осыпает Карамзина...
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Часть текста: месяц быть всякой день в спектаклях! быть, и не насытиться ни смехом Талии, ни слезами Мельпомены!.. и всякой раз наслаждаться их приятностями с новым чувством!… Сам дивлюсь; но это правда» (231). В «Письмах» путешественника привлекает во французском театре, прежде всего, роскошь постановок и актерское мастерство. «Все сие так живо, так естественно, что я тысячу раз забывался и принимал искусственное подражание за самую натуру. Едва могу верить глазам своим, видя быструю перемену декораций. В одно мгновение рай превращается в ад; в одно мгновение проливаются моря там, где луга зеленели, где цветы расцветали и где пастухи на свирелях играли; светлое небо покрывается густым мраком, черныя тучи несутся на крыльях ревущей бури, и зритель трепещет в душе своей; еще один миг, и мрак исчезает, и тучи скрываются, и бури умолкают, и сердце ваше светлеет вместе с видимыми предметами» (232). Карамзин был тонким ценителем актерской игры, и его описания исполнительской манеры Ларива, Рокур и других артистов, виденных им на парижской сцене, неоднократно уже использовались историками театра как правдивые и компетентные свидетельства. «Ла-Рив царь на сцене», — писал Карамзин. Игра Ларива в заглавной роли вольтеровского «Эдипа» так описана Карамзиным: «…ла-Рив вышел, в великолепной...